Построенный на зыбких болотистых берегах Невы и живущий под постоянной угрозой наводнений, Санкт-Петербург никогда не казался прочным, стабильным, а тем более вечным. Слухи о том, что «Петербургу быть пусту», о том, что город с самого рождения был проклят царицей Евдокией – первой и брошенной женой «Царя-Антихриста» Петра I, – живут, переходя от поколения к поколению.

Одна из версий этого предания рассказана с большим талантом поэтом XIX века Михаилом Александровичем Дмитриевым. Рыбак привязывает лодку к шпилю Петропавловского собора, едва возвышающемуся над гладью моря, и рассказывает своему сыну:

Тут был город всем привольный
И над всеми господин;
Ныне шпиль от колокольни
Виден из моря один.

Город, слышно, был богатый
И нарядный, как жених;
Да себе копил он злато,
А с сумой пускал других!

Богатырь его построил;
Топь костьми он забутил,
Только с Богом как ни спорил,
Бог его перемудрил!

В наше море в стары годы,
Говорят, текла река,
И сперла гранитом воды
Богатырская рука!

Но подула буря с моря,
И назад пошла их рать,
Волн морских не переспоря,
Человеку вымещать!

Все за то, что прочих братии
Брат богатой позабыл;
Ни молитв, ни их проклятий
Он не слушал, ел да пил.

В наше время, в связи с глобальным потеплением и угрозой общего подъема уровня моря, об этих пророчествах заговорили вновь. Но знаете ли вы, что Петербург действительно стоит на самом краю огромной затонувшей земли – настоящей Северной Атлантиды ?

Вести со дна Северного моря

История открытия этой земли началась вдали от невских берегов. В 1931 года сети рыбачившего в Северном море траулера «Колинда» подняли на поверхность небольшой предмет. Когда шкипер Пилгрим Е. Локвуд отчистил его от ила, оказалось, что это маленький и изящный гарпун, сделанный из оленьего рога. В тот момент судно находилось в 25 милях к востоку от Норфолка, в открытом море, и никто еще не догадывался, что под его днищем находится настоящее потерянное царство охотников и собирателей мезолита.

В том же году Гарри Годвин, ботаник из Кембриджского университета, исследовал образцы торфа со дна Северного моря, принесенные рыбацкими неводами, и обнаружил пыльцу дуба и ольхи – лиственных растений, покрывавших побережье Британии и Дании 10 тысяч лет назад. Так гарпун, найденный «Колиндой», стал своего рода символом целого мира, уничтоженного морем.

Дальнейшие исследования показали, что приблизительно до 7 500 года до нашей эры от Британии до Дании тянулась огромная полоса земли, изрезанная глубокими лагунами, устьями рек, а также болотами, над которыми возвышались округлые холмы. Доггерланд – потерянная земля, расположенная на месте нынешней Доггер-банки, – область, теперь погруженная в воды Северного моря, была настоящим раем для охотников и рыбаков и, возможно, одним из культурных центров тогдашней Северной Европы.

Велика ли она была? Возьмите физическую карту Европы и проведите линию от западной оконечности Пиренеев, мимо Франции, вокруг Британии и Ирландии до Норвежского желоба у берегов Скандинавского полуострова, затем очертите Балтийское море и Ботнический залив, и вы получите приблизительное представление о размерах и границах Северной Атлантиды.

Но как и почему она погибла ? Для того чтобы найти ответ на этот вопрос, нам придется еще глубже погрузиться в историю этих земель.

Петербургские моря

Мы с трудом можем представить себе географию Доггерланда, но изменения, происходившие на восточной границе этой страны там, где через тысячи лет будет основан Санкт-Петербург, изучены достаточно хорошо.

Миллион лет назад, в конце третичного периода, на территории, ныне занимаемой Петербургом и его окрестностями, находились лиственные леса, по которым протекали многоводные реки. Но в периоды оледенения со Скандинавского полуострова на леса стал наползать материковый лед. Последнее «Валдайское» оледенение началось примерно за 25 тысяч лет до нашей эры. В районе, где теперь расположен Петербург, толщина ледникового покрова достигала километра.

Льды несли с собой песок, гальку и даже массивные гранитные валуны, которыми теперь усыпан Карельский перешеек. Один из таких валунов с берега Финского залива послужил пьедесталом памятника Петру I. После таяния ледника в низинах и впадинах скапливались талые воды, таким образом возникали моря и озера. От озер и морей, сменявших друг друга, остались их бывшие берега – нынешние уступы и валы. Так, береговой уступ одного из ледниковых морей проходит по Пулковским, Токсовским и Колтушским высотам, а уступ другого моря (высотой в 20-23 метра над уровнем моря) – через современные Парголово, Поклонную гору, Пискаревскнй и Мечниковский проспекты.

Масса льда давила на землю, но по мере того как лед таял, освобожденная почва начинала подниматься. На протяжении последующих тысячелетий земля и вода пребывали в постоянном единоборстве – земля поднималась, а вода, образованная тающими льдами, затапливала ее.

Около 10 тысяч лет до нашей эры начало подниматься и дно древнего Балтийского ледяного озера, огромные массы воды и льда раздвинули берега и сформировали новую прибрежную линию вдоль современных границ северной Германии, Польши и Балтийских государств. Поскольку морские воды начали течь в восточном направлении, озеро стало внутренним морем. Это море было названо уже в наши дни по имени морского моллюска «Йольдия», чьи раковины найдены при раскопках на берегах нынешней Прибалтики.

Вероятно, едва берега нового моря стабилизировались, их тут же начали заселять люди – места стоянок людей каменного века неоднократно находили на территории Петербурга и области. Например, в 1905-1908 годах археолог Сергей Спиридонович Гамченко обнаружил в районе северного побережья Финского залива некоторое число железных изделий, осколков, глиняных горшков. В 1915 году дети дачников копались в песке неподалеку от станции Разлив и извлекли какие-то непонятные вещицы, в которых взрослые заподозрили предметы утилитарного назначения, принадлежавшие глубокой древности. О находке был извещен археолог Штакельберг, который признал в предметах кремневые орудия. Весной 1921 года неподалеку от железнодорожной станции Ольгино, на берегу залива, был найден небольшой кремневый скребок, а 1922 года на валу Древне-Балтийского моря, проходившему по северной опушке Ольгинского леса (ныне почти не существующего), были впервые обнаружены кремневые орудия, явившиеся свидетельством пребывания человека каменного века в районе Лахты и ее ближайших окрестностей.

Итак, люди здесь жили и, наверное, надеялись закрепиться на этой земле. Но стабильность оказалась мнимой. Северный край нового моря продолжал подниматься, а южный непрерывно затапливала вода. Перепад составлял до 10 метров за столетие – достаточно для того, чтобы люди заметили перемены. На протяжении приблизительно двадцати пяти поколений им приходилось приспосабливаться к периодическим изменениям уровня воды, которые пока что не носили катастрофического характера.

Но постепенно поднимающаяся суша отделила Йольдиево море от Северного (это случилось около 9 600 года до нашей эры). Здесь образовался огромный пресноводный водоем – Анциловое озеро. Свое название оно также получило от раковин моллюсков, остатки которых были найдены в осадочных породах морей. Восточный берег Анцилового озера проходил в районе острова Котлин.

Невы в ту пору еще не было. На ее месте несли свои воды две реки (нынешние Мга и Тосна), между которыми на месте будущих Ивановских порогов находился водораздел. Мга, поворачивая от него, уходила на северо-восток и впадала в Ладожское озеро, а Тосна от водораздела направлялась на северо-запад и вливалась в Анциловое озеро за островом Котлин. Ладожское озеро в ту пору имело выход в Анциловое озеро на севере Карельского перешейка.

Поскольку из Анцилового озера не было оттока, его уровень повышался стремительно – до трех метров на протяжении жизни одного поколения. На практике это означало, что поселения людей вокруг Анцилового озера, как и спустя много лет возникший на их месте Петербург, постоянно жили под угрозой наводнений.

Гибель Северной Атлантиды

Но вернемся к нашим соседям – в Доггерланд. Последствия таяния ледников сказались и здесь. Миллионы и миллионы галлонов воды лились в океаны, и вскоре перемены коснулись жизней многих тысяч людей. Поначалу и обитатели Доггерланда, и жители берегов Анцилового озера не замечали ничего особенного – уровень моря повышался незначительно: на 20-30 миллиметров в год. Примерно с такой же скоростью повышается он сейчас в результате глобального потепления. Год за годом, поколение за поколением, море наступало на землю. Лагуны становились глубже, болота непроходимее. Появлялись новые полуострова, которые постепенно превращались в острова, а затем и вовсе скрывались под водой.

Однако затем разразилась настоящая катастрофа, и археологам удалось отыскать ее следы.

В 1980 году Джонатан Вордсворд проводил раскопки в средневековом шотландском городе Ивернесс, расположенном в устье реки Несс. Внезапно ниже уровня фундаментов зданий, построенных в XII веке, он обнаружил толстый слой белого морского песка, еще ниже – фрагменты костей, обломки кремневых орудий, следы кострища – все, что осталось от стоянки первобытных охотников.

По всей видимости, около 9000 лет назад маленькая группа одетых в шкуры людей отдыхала на приморских дюнах. Возможно, они ожидали сумерек, чтобы возобновить охоту на болотах, или собирали яйца и моллюсков, или разыскивали на пляже гальки, подходящие для изготовления скребков и наконечников стрел. Это была самая обычная сцена, которая повторялась тысячу тысяч раз на всем побережье Северной Европы на протяжении тысячелетий. Эти люди и не подозревали, что пройдет несколько мгновений, и их мир безвозвратно изменится.

Но несколькими часами ранее где-то в глубинах Арктического океана, на полпути между побережьем Норвегии и Исландии, произошел массивный подводный оползень, и теперь поднятая им огромная волна цунами неслась к побережью Доггерланда. Возможно, людей насторожили отчаянные крики чаек; затем они услышали отдаленное ворчание и наконец заметили на горизонте темную массу воды высотой около восьми метров. Наверное, они пытались спастись бегством, но у них почти не было шансов. Если кому-то из них все же посчастливилось, и позже, когда вода отступила, он нашел в себе силы вернуться на прежнее место, он увидел бы лишь полосу белого песка от горизонта до горизонта; привычный ему мир ― прибрежные деревни, рыбацкие лодки, обильные дичью заливы и болота – все было уничтожено.

Цунами разрушило не только устье реки Несс. Полосы морского песка, подобные найденной в Ивернессе, тянутся вдоль всего восточного побережья Шотландии – безмолвные свидетели гибели цветущего Доггерланда. Это была настоящая катастрофа.

Тем временем на востоке, на будущих берегах Балтийского моря, происходили не менее значительные перемены.

Рождение Невы

В результате таяния ледников примерно 7500 лет назад воды Северного моря прорвались в Анциловое озеро и образовали узкий залив, который геологи окрестили Литориновым морем. Уступ этого моря сейчас проходит от Лиговского проспекта через Суворовский, Пискаревский и Полюстровский проспекты к парку Лесотехнической академии. На севере Карельского перешейка Литориновое море соединялось широким проливом с Ладожским озером.

Затем и дно Литоринового моря начало подниматься. В районе Ладожского озера суша поднималась еще быстрее, поэтому пролив, соединявший эти водоемы, перестал существовать. Озеро превратилось в замкнутый бассейн, и уровень воды в нем стал постепенно повышаться. С поднятием суши Карельского перешейка исчезла протока, по которой Ладога сбрасывала часть своих вод в море. Это привело к подъему уровня воды в озере. Выйдя из берегов и затопив долину Мги, воды Ладоги подошли к реке Тосне и, прорвав водораздел, устремились по готовому руслу реки Тосны к Финскому заливу. Вероятно, и на этот раз не обошлось без жертв. Леса прибрежной полосы и человеческие поселения на берегах рек были смыты потоком воды и похоронены под песками и галькой. Так около 4000 лет назад человек стал свидетелем рождения Невы.

При дальнейшем отступлении моря мели Финского залива превратились в острова. При сильных западных ветрах на прибрежную низменность нагонялись морские воды. Быстро оттекая обратно, они прокладывали протоки. Постепенно сформировалась дельта реки Невы с многочисленными рукавами и протоками, островами между ними. Свой современный вид дельта Невы приняла около 2,5 тысяч лет назад.

Закованная в гранитные набережные Нева кажется сегодня мирной и покорной. Можем ли мы представить себе ее силу? Хотя Нева ― одна из самых коротких европейских рек, но она по праву занимает место среди самых полноводных. За год она проносит в невскую губу Финского залива примерно столько же воды, сколько проносят Днепр и Дон, вместе взятые. Если Неву по полноводности сравнивать с реками Европы, то она занимает шестое место: после Волги, Дуная, Печоры, Камы и Северной Двины. Но есть и еще одна Нева – подземная. Самые обильные подземные воды залегают в древней долине Невы (так называемой Пра-Неве). Основное русло Пра-Невы шириной 400-600 метров находится под ледниковыми отложениями на глубине от 40 до 60 метров. Оно проходит восточнее современной Невы от Ново-Саратовки (в Невском районе) до Финского залива. На участке между Литейным мостом и мостом Лейтенанта Шмидта оно совпадает с нынешним руслом Невы, а западнее рассекает Васильевский остров. Подземные воды, скопившиеся здесь, создают трудности при прокладке линий метро, постройке глубоких тоннелей.

С коварством подземной Невы мы столкнулись, когда она прорвала линию метро между станциями «Лесная» и «Площадь Мужества». Но кто может сказать, на какие еще сюрпризы она способна?..

Автор: Елена Первушина, "ТАЙНЫ МИРОВОЙ ИСТОРИИ"